Одоевский Пётр Иванович

В детстве получил хорошее домашнее образование; в молодости много путешествовал за границей; по возвращении в Россию, поступил в конную гвардию.

В 1760 г. вновь, теперь уже по службе, оказался за границей. Дворянин Посольства в Париже (Франция), П.И. Одоевский состоял в чине вахмистра Конной лейб–гвардии. Затем был произведён в корнеты.

В 1762 г. П.И. Одоевский участвовал наряду с другими офицерами Конногвардейского полка в перевороте, в результате которого на престол взошла Екатерина II, за что новая императрица пожаловала ему новый чин подпоручика.

В 1771 г. он стал уже ротмистром и вскоре был переведён в армию полковником. После этого князь вышел в отставку и остальную часть жизни проводил то за границей, то в Москве, то в своих имениях. Часто и подолгу жил в Болшеве.

О внешности и характере князя нам известно, главным образом, по небольшим заметкам из мемуаров Ф.Ф. Вигеля и К.К. Павловой. Первый отмечал, что Одоевский не гнался за почестями, но был типичным русским барином: "Вид спокойствия, довольство, даже тучность домашней прислуги князя Одоевского, почтительно-свободное её обхождение с хозяевами и гостями, вместе с тем заметный порядок и чистота показывали, что он отечески управляет домом. <...> Он был сухонький старичок, но весьма живой и, как говорят французы, ещё зелёный. Мне сказали, что он отставной полковник, а я, признаюсь, сначала принял его за отставного камергера. Он нисколько не походил на отважных екатерининских полковников...; несмотря на имя его, я даже не вдруг поверил, что он русский: не знаю, природа ли или искусство дали ему совершенно французскую наружность, хрустальные ножки и какое-то затруднение в выговоре. Но в доме его всё напоминала русское барство, в нём только он один был аристократ. <...> Он жил в кругу родных и коротко-знакомых, довольствовался их любовью и уважением, наслаждался спокойствием, богатством и воспоминанием молодости, проведённой в Париже".

Поэтесса Каролина Павлова, хозяйка одного из модных в XIX в. московских литературных салонов, писала: "Тот же князь Одоевский, памятный мне как человек в высшей степени добродушный и благодушный, сказал раз отцу моему, что час тому назад он своему зятю, графу де-Кенсона, продал 500 душ по копейке за душу. Он улыбался, говоря об этой шутке. Душа, проданная за копейку, это вовсе не казалось ему чем-то возмутительным".

На склоне лет Пётр Иванович Одоевский много времени, сил и средств тратил на благотворительность. Можно предположить, что одной из причин, побудивших князя обратиться к такой деятельности, является потеря всех близких. Пётр Иванович женился по любви на Елизавете Николаевне Полтевой, девице из древнего дворянского рода.

В этом счастливом браке родилось трое детей:

• Сергей,
• Николай,
• Дарья.

Средний сын умер, вероятно, ещё во младенчестве; в 1813 г., во время сражения под Дрезденом (Германия), погиб старший сын Сергей. Горе, постигшее семью, было столь велико, что Елизавета Николаевна тяжело заболела и не смогла оправиться до конца своей жизни.

Дочь, Дарья Петровна, с которой семья связывала свои главные надежды на будущее счастье, вышла замуж за генерал-лейтенанта графа Октавия (Осипа Осиповича) де-Кенсона, впоследствии пэра Франции.

Но брак оказался бездетным (дети умирали в раннем возрасте); Елизавета Николаевна, не выдержав очередных ударов судьбы, умерла, а вскоре, в 1818 г., вслед за матерью покинула этот мир и сама Дарья Петровна.

В честь дочери Пётр Иванович Одоевский основал в Москве, в собственном доме, Дарьинский приют. Известно, что в его московском особняке (Камергерский переулок, 3; сейчас на этом месте находится МХАТ им. А.П. Чехова) постоянно жили 2–3 воспитанницы, бедные сироты. Девушкам давали образование и воспитание (с этой целью в дом была специально приглашена пожилая дама), а потом, обеспечив, выдавали их замуж.

Однако Пётр Иванович Одоевский прослыл как благотворитель задолго до тяжёлых утрат, постигших его. Ещё в 1776 г. он "предоставил Болшево с деревнями" на содержание учреждённого им "убежища бедных". За собой князь оставил лишь имение, расположенное в живописном месте Болшева недалеко от церкви.

По распоряжению Одоевского, богоугодным заведением он должен был управлять до своей смерти сам, после чего оно переходило в ведение Московского Попечительного комитета Императорского Человеколюбивого Общества.

В 1786 г. князь построил в Болшеве каменную церковь Косьмы и Дамиана — неподалёку от одноимённого деревянного храма, который после был разобран, а на месте его алтаря установлен каменный столп–часовня (не сохранилась).

В 1800 г. на средства П.И. Одоевского возвели тёплую (отапливаемую) церковь Преображения Господня. Косьмодамианский храм с 1786 г. закрывался лишь один раз на короткое время (в конце августа 1930 г.), когда верующим объявили, что здание конфискуется. Церковь была осквернена, однако православной общине удалось вернуть храм и возобновить богослужение.

Церковь Преображения Господня отстоять не удалось, и в советское время в ней располагалось сначала общежитие, потом библиотека, а затем в течение нескольких десятилетий — Болшевский поселковый совет.

В 2003 г. Преображенская церковь была возвращена верующим.

Князь Пётр Иванович Одоевский умер 22 апреля 1826 г. По его завещанию, одному из болшевских храмов была передана икона Пресвятой Богородицы Казанской в золотом окладе. Значительная часть средств отдавалась на благотворительные цели. Особенно князь оговаривал в тексте завещания просьбу, чтобы с должников его не взыскивались долги (только лишь, если кто-нибудь добровольно пожелает вернуть заёмные деньги).

Прах Петра Ивановича Одоевского, как и прах его дочери Дарьи Петровны, покоится в церкви Косьмы и Дамиана в Болшеве.